Какое счастье, что мы живём в мире соцсетей, и они помогают нам быть ближе друг к другу. Сидишь так у себя в Якутске и видишь, как живут твои друзья в Москве.

Вот Борис ЛАПАРДИН  — легендарная в алмазной провинции личность: он строил Удачнинский ГОК, первое каменное жильё в Айхале, руководил стройками в Светлом и Чернышевском, восстанавливал Ленск, а набережная  города, эта чудесная набережная с его дорожками, фонарями и коваными решетками — предмет особой гордости. Когда мы познакомились, он уже был генеральным директором Якутского постпредства в Москве, и тогда было понятно: человек он неординарный, творческий — писал прозу, стихи, пел романсы и на вечера носил бабочки. О себе говорил: среди поэтов я строитель, среди строителей — поэт. И вот спустя несколько лет мы снова встретились в соцсетях, и меня привлекли едва ль не ежедневные его посты с потрясающими вазами, крынками, кубками, подсвечниками и тарелками из… дерева, и каждый раз — новыми. Даже на снимках в них столько тепла и солнечного света — невозможно не впечатлиться. Благодатный материал, живой, податливый и это же волшебство — превращать чурку в художественный шедевр. Вот Борис в это дело и влюбился. В семь утра уже в мастерской, за станком. Пилит, строгает, режет и шлифует… В домашней коллекции в Шишкином лесу, где он живёт в своём доме, уже более трёхсот произведений искусства, сувениров, созданных его крепкими умелыми руками. Понятно, что это и не только стало предметом нашего разговора.

 

Про Кальвадос

— Борис Евстигнеевич, гляжу, у вас ныне яблок много уродилось?

— Это у крестника моего. Он занимается сельским хозяйством: у него своя усадьба, козы, сыр, который он делает своими руками, очень, между прочим, вкусный. Я у него впервые такой попробовал. Он пригласил меня, говорит: «Дядя Боря, столько яблок, не знаю, куда их девать!». Набрал мне несколько мешков и надавил сока — почти 100 литров. Я бросил туда дрожжей, немножко сахара — получился сидр, потом этот сидр — на самогонный аппарат. Двойная перегонка, очистка через угольный фильтр и — в дубовую бочку. И к Новому году у меня будет настоящий кальвадос. Любишь кальвадос?

— Честно сказать…

— Да я понял: ты его обожаешь!

 

Своя Эйфелева башня

—  А я понимаю, все, кто родом из Копыловки, такие рукастые, как вы и крестник?

—  Борис — зубной техник, занимается сварочными работами, сельским хозяйством и домой к нему ходят местные: он делает им зубы. А руки у него всё-таки сварщика.

— А у вас какие?

— А у меня — строителя.

— Но то, чем вы занимаетесь, это же столярные работы?!

— Скорее, рукоделие.

— Откуда в вас это?

— Когда-то в школе я очень долго не мог себя найти, не знал, к кому примкнуть, и вот ходил то в столярный кружок, то в физический. Пацанами мы выпиливали лобзиком из фанеры. А её тогда не хватало, и мы бегали в магазин за ящиками, в которых привозили папиросы. Вот эту фанеру раздербаним — кому что достанется — кому на полочку, кому ещё на что…

А когда я вышел на пенсию, сначала написал книгу, как бы подвёл итоги, а потом мне стало скучно. Я  вспомнил про лобзик, фанеру, купил всё это и начал пилить  — сначала по мелочам, потом всё сложнее, и теперь у меня есть свои башни — и Эйфелева, и Пизанская.

— Вот это да! Лобзиком?!

— Обыкновенным ручным лобзиком. Вырезал детали и проделал в Эйфелевой башне, например, больше тысячи отверстий. Значит, больше  тысячи раз переставил лобзик…

— Невероятно!

 

Непостоянство

— А теперь вы увлеклись деревом?

— Я отложил лобзик, когда купил токарный станочек: мне когда что-то надоедает, или я хорошо это освоил, я начинаю заниматься другим. Ты же знаешь, я однажды записал два сольных диска романсов. Такой я непостоянный человек…

— Разносторонний!

— Непостоянный и влюбчивый…

— Увлекающийся и творческий!

— Ну, можно и так.

 

Якутии приметы

— Без хлеба с такой коллекцией  вы точно не останетесь! Не пробовали продавать?

— Никогда! В жизни не продал свои изделия ни на одну копейку — только дарю.

— Вы, наверно, так увлеклись своей подмосковной жизнью, что про Якутию любимую давно забыли!

— Никогда! Недавно у меня побывала делегация якутского землячества во главе с Людмилой Павловой. Мы ездили в Тульскую область выбирать место для памятника погибшим в Великой отечественной войне воинам-якутянам. На обратном пути я предложил заехать ко мне, на островок родной земли. Ну и заехали, и убедились, что у меня дома — настоящая Якутия. Одних чоронов — около сотни, хомусов штук десять,  сувениры якутские — по всему дому. А когда я достал из морозилки чира и настрогал его, всё точно поверили, что оказались на якутской земле.

— Хорошо. А место для памятника выбрано?

— Да, место определено. Решили, что памятник будет стоять в самой Туле, ведь вся область обагрена кровью солдат-якутян.

— Когда это случится?

— Думали поставить его к 75-летию Победы, да тут коронавирус. Поэтому, скорее всего, к следующему маю, этим плотно занимается землячество.

 

Каждый день из жизни

— Борис Евстигнеевич, вы в мастерскую, как на работу ходите — каждый день?

— Точно. С семи до одиннадцати утра. Сегодня должен сделать ещё одну тарелочку. Затем я обрабатываю изделие, покрываю лаком и любуюсь им, как любуются женщиной. Ну а потом ставлю в ряд своих экспозиций и иду гулять. Пять километров пешком. Потом можно и песни петь, и стихи сочинять.

— Книги пишете?

— Мне стало это неинтересно.

— Их у вас вышло четыре?

— Пять. Книга «От уже до ещё» есть в электронной версии, других уже не найти, остались только у меня — по экземпляру. Я беру их с собой, когда меня как писателя приглашают выступать в библиотеки.

—  С чём же выступаете?

— Рассказываю случаи из жизни, читаю стихи, пою романсы.

— Случаи из Якутии?

— Да. Ведь там прошла вся моя жизнь.

 

Навстречу утренней Авроре

— Наверняка вам и дети скучать не позволяют: вы же многодетный отец!

— Вот ты обратила внимание, что моя трудовая география полна сибирских городов. Так и есть. И мои дети отмечены моими городами.

— Та-а-к, Ангарск, Иркутск, Светлый, Ленск… Городов, посёлков много, а  известных детей всего трое! 

— Возможно, ещё есть, но это уже пусть  ДНК на Первом канале определяет. Шутка. Так вот в Ангарске, где я плотничал, родился мой первенец — Евгений, сейчас он главный механик в геологической экспедиции в Новосибирске. Я окончил институт, и меня направили в город Тулун — я там преподавал сопромат, там родилась моя Жанна. Она окончила юридический и работает начальником отдела в одной фирме, которая делает колбасу.

— Так она у вас как будто музыкант?

— Верно, она играла на аккордеоне.

— В рассказе «Малиновый звон» это она?

— Да! Она играла, а мы со Штыровым пели…

— А дальше про детей?

— Дипломированным специалистом я приехал в Якутию, там меня мотало, мотало… Я заявление о приёме на работу только один раз написал, а дальше меня уже переводили без моего, что называется, участия. И в Чернышевском я уже был секретарём парткома с правами райкома всего этого большого посёлка, и там родилась Элеонора. Я назвал её в честь любимой телеведущий Элеоноры Беляевой, которая вела на ТВ «Музыкальный киоск». Дочь работает в Москве архивариусом, замужем. И когда мы собираемся вместе, у нас, действительно, очень весело: игры, танцы, песни, потому что мои дети очень креативные. У меня и внучка москвичка, и правнучка — Аврора.

Её так назвали, учитывая моё коммунистическое прошлое: она родилась в семнадцатом году — на столетие Октябрьской революции. Я люблю её бесконечно.

 

Дела сердечные

— А какая для вас награда самая дорогая?

— Заслуженный строитель Республики Саха (Якутия).

— Там же своя история есть, с этим званием связанная?

— Да, и очень большая, потому что я ликвидировал первое наводнение в Ленске: руководил генподрядной организацией, и делал это очень успешно. Там-то я своё сердечко и подсадил и потом попал на операцию… Меня представили к званию «Заслуженный строитель Российской Федерации». Но я его не получил, потому что в Ленске на меня завели уголовное дело: я не заплатил налоги.

— Почему?

— Потому что я выплатил людям зарплату, чтобы они работали на ликвидации наводнения. А полицай был наглый, вымогатель, видимо, взятку хотел. Уголовное дело держится пять лет, поэтому в Кремле меня зарубили. Тогда Вячеслав Штыров присвоил мне звание «Заслуженного строителя РС (Я)», и я этому очень рад. А ещё я — «Почётный строитель России».

Не заслуженный, но почётный.

 

Лучше нету того свету

— Где вы отдыхаете, Борис Евстигнеевич? За границей?

— Я давно уже туда не езжу: я объехал практически всю Европу на машине, посетил много всяких стран и ещё не видел места лучше, чем у меня, в Шишкином лесу, это в 30 км от МКАД. Дома мне лучше всего.

 

Сто на сто

— Какие вы строите планы на будущее?

— Увидеть своё 90-летие, выдать замуж правнучку Аврору. А на столетие республики, которое мы отметим в 2022 году, мечтаю сделать дар — сто своих изделий Постоянному представительству РС (Я) для постоянно действующей экспозиции. Если только они согласятся.

Уже началась подготовка к празднованию, создан оргкомитет, и я  хочу с ними связаться и сделать им предложение. Ты первая, кто это услышал.

— По-моему, идея отличная, и я желаю вам удачного её воплощения.

Борис Евстигнеевич, этот год для вас юбилейный. Позвольте вас поздравить от всей души и пожелать вам самого главного — здоровья и вдохновения. И всё-таки — новых интересных рассказов и новых ваз, хранящих тепло ваших рук. Всего вам самого доброго.

 

Елена СТЕПАНОВА